Окти, вот здесь составы на гастроли, выбирайте на кого пойдете:
http://www.bolshoi.ru/about/press/articles/2012/2160/

В спектакле Большого «изумрудные» корсажи и тюники украшены накладным орнаментом в стиле модерн (у Каринской «низ» без каких-либо деталей), и текучая линия «соревнуется» с танцовщицами. Но если бы мистер Би предполагал такое соперничество, он ставил бы иначе.

В «Рубинах» бедра балерин зажаты коктейльными платьицами - ни манкости, ни джазовой свободы. А у Каринской были короткие юбочки наездниц или, в другой редакции, юбки-плиссе, разлетавшиеся при движении и скрывавшие прелести танцовщиц в покое.

«Бриллиантовые» пачки сотрудница Баланчина шьет короткими, открывая виртуозную работу ног. А г-жа Зайцева - длинными, щедро усыпанными блестками. Артистки сияют, как зажженные елки. На ноги ослепленный зритель уже не отвлекается, и зря.

Труппа Большого, несмотря на отсутствие в первом составе главных баланчинистов – Светланы Захаровой (танцевала премьеру в «Ла скала») и Дэвида Холберга (выступал в Американском театре балета) - выглядит достойно: сказывается опыт освоения баланчинского репертуара. Хотя главный посыл сочинения от нее все-таки ускользает.

Драгоценности – балет о женской тайне, которую представители сильной половины человечества познать при всем желании не способны. В музыке всех трех частей - Форе, Стравинский, Чайковский - звучат таинственные зовы, но реагируют на них только дамы. Мужчины порой даже не слышат, откуда звук. «Изумруды», например, завершаются изумительным септетом: четыре женщины удаляются, повинуясь загадочным призывам. Коленопреклоненные кавалеры остаются - им путь в неведомое заказан.

Тайны, завораживающей в танце Сюзанны Фаррелл или Ульяны Лопаткиной, девушки Большого пока не обнаружили. Наиболее близкой к искомому результату оказалась «изумрудная» Евгения Образцова. Если бы временами новоиспеченная прима БТ не начинала играть в опробованную еще в Мариинке Ундину (очевидно, навеяло аквариумным оформлением), приятно улыбаться и кокетничать с партнером, попадание было бы стопроцентным.

Остальные персонажи выглядели прозаичнее. Екатерина Крысанова для эротичных «Рубинов» безнадежно лишена того, что называется «сексапилом». На ее стерильном фоне прорывом смотрелась даже грубовато-напористая Екатерина Шипулиной, еще одна «рубиновая» солистка. Многообещающую Ольгу Смирнову («Бриллианты») подвело излишнее самолюбование (отправляющимся в иные миры этот грех не свойственен) и коротковатые, в сравнении с торсом и руками, ноги, из-за чего пластический лейтмотив балета - устремленные в небо девлоппе - смотрелся мелким и незначительным.

Безусловная удача этих «Драгоценностей» – «рубиновый» Вячеслав Лопатин, до тонкостей освоивший непринужденно танцевальный стиль Баланчина и элегантно-ненавязчивую партнерскую манеру. А также оркестр под управлением Павла Сорокина, державший темпы и практически не фальшививший