--------------------------------------------------------------------------------
Номер ссылки| 2008083106
Тема| Опера, Персоналии Образцова Е
Авторы| Парин А
Заголовок| Елена Образцова: Я стала мудрее
Где опубликовано| Время новостей
Дата публикации| 200808
Ссылка| http://www.vremya.ru/2008/158/10/211526.html
Аннотация|
Елена Образцова всегда в движении, в становлении. Работа души дает новые импульсы каждодневным ритмам. В разгар карьеры она днем пела концерт с множеством бисов, потом вечером выступала в большом спектакле, а после него могла еще исполнить какой-нибудь оперный хит на званом ужине. Сегодня она ведет мастер-классы, пишет стихи, проводит конкурсы, руководит оперным театром и не забывает давать концерты и время от времени выходить на сцену. Но в августе наступил короткий миг покоя, и вот Образцова, в просторном синем балахоне, счастливая, выходит из своей любовно построенной подмосковной дачи. На лужайке у дома Елена ОБРАЗЦОВА сразу же включается в диалог с Алексеем ПАРИНЫМ.
<....>

-- Закончился первый сезон вашего «правления» как директора оперы в Михайловском театре. Каков итог?
-- Сначала не итог. Сначала о том, как все это началось. Меня пригласили на собеседование. Точнее, на обед в ресторане. Наверное, за неделю до этого я летела на самолете из Японии в Москву, и мне попалась в газете статья про «бананового короля» Кехмана и о его приход в театр. Я про себя подумала: «Совсем с ума сошли! Как такое может быть?» С возмущением в душе я приехала домой и всем своим показала эту статью. Потом судьба-злодейка повернула все по-своему. Я приехала в Петербург на мастер-классы, и мне позвонил Акулов, помощник Валентины Матвиенко, и сказал, что несколько человек хотели бы со мной встретиться. Я пришла на обед. В человеке, который сидел среди других за столом, я узнала Кехмана.

-- Вы сразу догадались, о чем пойдет речь?
-- У меня забегали в голове разные мысли, складывались цепи ассоциаций, и я разволновалась: «С чего это они меня сюда позвали?» Потом Кехман сказал, что у них сезон открывается «Пиковой дамой» и попросил меня сыграть Графиню. Я согласилась. Сказала, что с большим удовольствием спела бы в Михайловском театре, потому что раньше там никогда не выступала. Однажды была в зале, еще студенткой, на спектакле «Мадам Баттерфляй», где Чио-Чио-сан пела Галина Вишневская. С замиранием сердца слушала ее пение, и театр мне очень понравился. Так что теперь буду рада выступить там.

-- А руководство оперой в тот раз вам еще не предложили?
-- В конце обеда... А до того задавали наводящие вопросы, прощупывали почву. Хотели понять, можно ли со мной иметь дело. В конце Кехман мне предложил подумать на тему, не хочу ли стать директором оперы у него в театре. Сначала во мне все сжалось, я не знала, что ответить. Я сказала: «Вы знаете, сразу я ответить не могу».

-- А вы вообще хотели до этого руководить оперным театром?
-- Да, когда я пришла домой после того обеда, я вспомнила о том, что сама же пыталась заварить кашу, чтобы обзавестись собственным оперным театром. Я неоднократно ходила на прием к Путину, когда он был президентом, Путин подписал мое письмо и разговаривал после этого со многими людьми, и Ресин обещал мне построить театр, и многие чиновники уверяли меня в том, что все будет в порядке. Но очень скоро я поняла, что кроме болтовни ничего не будет. И даже если вдруг свершится чудо и что-то получится, то надо будет окончательного результата уж очень долго ждать. Два-три года будут совещаться, потом четыре-пять лет строить театр, как раз к похоронам этот театр мне и подарят.

-- И подумав, вы решили согласиться?
-- Чтобы успеть что-то сделать для музыки, для будущих поколений. Я все-таки очень много знаю, потому что всю жизнь пела в лучших театрах с лучшими певцами, работала с лучшими режиссерами и дирижерами, выступала с лучшими оркестрами. Мне надо это все обязательно передать из рук в руки. Мне жалко, что я отдаю свои знания на мастер-классах в Финляндии, в Италии, в Америке, в Испании, в Японии, только не здесь. Вот я и взяла Михайловский театр.

-- Прошел сезон. Вы довольны?
-- Во-первых, с певцами театра я стала заниматься музыкой. До тех пор музыкой в этом театре, кажется, не занимались. Я стала заниматься с опытными певцами, как со студентами. Сначала возникло недоумение и даже возмущение, а потом все привыкли. И теперь ходят на мои мастер-классы, понимая, что я их учу очень хорошим вещам, которых они раньше не знали.

-- Вы занимаетесь с ними конкретными вещами, когда они учат партии?
-- Да. Я занимаюсь партией, и если мне не нравится, как кто-то поет, я не выпускаю его на сцену. И люди поняли: если они не поют на сцене, значит, нужно что-то делать. Я не ставлю навсегда печать на человеке, что он плохой. Если он будет со временем хорошо петь, я с удовольствием выпущу его на сцену.

-- Какие трудности были в прошедшем сезоне?
-- Я отменила почти весь старый репертуар. Там было много спектаклей отживших, их нельзя больше эксплуатировать. Поэтому много людей в труппе оказалось без работы. Но мы занимались. Сейчас я хочу изменить положение. Если теперь в непосредственных планах нет того или иного названия, я хочу, чтобы люди учили партии впрок. Когда мы решим что-то ставить, у нас будут певцы с выученными, отделанными партиями.

-- Много разговоров было о том, что Кехман расторг договор с Сокуровым на постановку «Орестеи» Танеева. Как это случилось?
-- Я вообще с самого начала была против этого проекта. По чисто художественным соображениям. Потому что если опера лежит под спудом сто лет и никто ее не ставит, значит, ее ставить не надо. А Кехман очень загорелся этой идеей, очень красивые были эскизы у Купера. Но стоил этот проект ни много ни мало пять миллионов долларов.

-- А почему же в результате постановку отменили?
-- Не знаю, что случилось. Певцы уже выучили партии. Но Кехман вдруг остыл к проекту. Может быть, по финансовым соображениям.

-- Чем вы открываете новый сезон?
-- «Евгением Онегиным». В конце прошлого сезона мы уже начали репетиции, премьера -- на открытии сезона 2008/2009, 18 сентября. Ставит, условно говоря, «друг Станиславского», Михаил Дотлибов, который раньше работал в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко в Москве. Он ставит по мизансценам Станиславского. Нам хочется поставить очень чистый спектакль, чтобы был очень чистый Чайковский и очень чистый Пушкин. И чтобы к нам пришла молодежь, которая бы хотела сопереживать тому, что происходит на сцене.

-- Какие еще премьеры состоятся в наступающем сезоне?
-- У меня душа болит, что в театре не используются басы. Хочу поставить специально для них «Алеко». Не хочу тратить ни одной копейки на постановку, повесим задник и поставим цыганскую палатку с телегой рядом, зажжем костер. Эту оперу Рахманинов написал в студенческом возрасте, вот и устроим нечто вроде студенческого спектакля. Цыганские костюмы возьмем или из «Трубадура», или из «Кармен», старенькие, чем хуже, тем лучше. Надо только найти очень хорошего дирижера для этого. Еще поставим «Кармен», «Паяцы», «Золушку». Вообще хотим в течение сезона поставить четыре оперы Россини в концертном исполнении, потому что на сценическую постановку просто нет пока денег. Мы будем приучать публику, и публика будет ходить. Знаете почему? Потому что будет петь моя любимая Юля Лежнева, победительница моего прошлого конкурса. Она только что с огромным успехом спела концерт с Хуаном Диего Флоресом.