В ожидании Лючии

Одна из самых титулованных испанских танцовщиц Лючия Лакарра, получившая главный приз Dance Open, о себе, балете и танцевальных школах

— Впервые приехав в Петербург, вы попали на фестиваль, посвященный петербургским балетным легендам. Что такое балетная традиция лично для вас и воздействуют ли на вас профессиональные легенды

— Вам очень повезло, что в России очень долгая балетная традиция, которая, насколько я могу судить, тщательно поддерживается и развивается. У нас в Испании такого нет. Когда я поняла, что хочу танцевать, мне было три года. Но в городе, где я росла, не было даже балетной школы. Тогда я знала про русских балерин даже больше, чем про испанских, потому что по телевизору показывали спектакли Мариинского театра, я видела фотографии петербургских балерин. Мне пришлось много сражаться просто за то, чтобы получить возможность заниматься балетом. С детства моя жизнь была ежедневной борьбой — за профессию, за мечту.

— Вы помните, как у вас возникли интерес и любовь к балету?

— Это случилось внезапно. У нас дома не было телевизора, я не могла смотреть спектакли, концерты. Но у мамы была шкатулка с крутящейся балериной. Мне было всего несколько месяцев, когда она заметила, что, глядя на эту фигурку, я переставала плакать.

— Еще тридцать лет назад в мире существовало ощутимое различие между разными школами: французской, итальянской, русской, английской, американской. Как вы считаете, сейчас сохраняются эти кардинальные различия? Представительницей какой школы считаете себя вы?

— Я не отношу себя ни к какой конкретной школе. Я — продукт многих школ. Мои первые уроки танца были в Испании. Потом я поехала во Францию, оттуда в Америку. Я считаю себя человеком очень открытым и стараюсь брать самое лучшее от всех школ.

— Совмещение школ началось, наверное, с бегства из Советского Союза на Запад Нуриева, Макаровой, Барышникова. Приходилось вам встречаться с ними, работать?

— Да, разумеется. Я не видела Макарову и Нуриева «живьем», на сцене, но первое «Лебединое озеро» в моей жизни, по телевизору, было с ними в главных партиях. Это произвело на меня огромное впечатление. С Барышниковым я встречалась, когда работала в Марсельском балете. Мы вместе занимались утренними классами. Работать с ним было очень приятно. Сейчас много звезд, но артистов такого масштаба, как Макарова, как Барышников, нет. Они были чем-то особенным. Для меня всегда большая честь, когда есть возможность пересечься в работе с такими мастерами.

— Не секрет, что даже прекрасные балерины в старинных балетах часто выглядят сошедшими с пленок времен Улановой. Вы много танцуете классику, но даже в ней остаетесь современной балериной. Как вам удается быть на сцене настолько органичной?

— Мне кажется, даже если танцует Уланова или Макарова, можно брать с них пример, но ни в коем случае не надо их повторять. Если следовать за кем-то, это будет всего лишь копия. Скорее всего, гораздо хуже оригинала. Когда мне что-то нравится в танце другой балерины, я стараюсь это перенять. Но пропустить это через себя, сделать по-своему, чтобы это было органично для меня. Я стараюсь всегда оставаться собой.

— Вы работали в нескольких крупнейших компаниях, сотрудничая с многими выдающимися хореографами. Кто из них оказал на вас значительное влияние?

— Ролан Пети, конечно. Когда я была совсем маленькой и переехала из Мадрида в Марсель, он открыл для меня не только технические аспекты творчества, но и эмоциональные — страсть и эмоции, которым я до того не придавала особого значения. Сейчас я считаю, что это наиболее важно в танце.

— Вы существуете в мире, где все больше ценится виртуозность. Вы же сохраняете старые представления о балерине: классичность, чистота, точность, красота. Это сознательный выбор?

— Когда я танцую, для меня наиболее важна не физическая, не техническая сторона балета, а эмоциональная. Я стараюсь выбирать такие партии, чтобы можно было сосредоточиться на лирической стороне танца.

— Вы не раз танцевали в России в гала-концертах, но вас ни разу не видели в спектакле.

— Да, к сожалению, так складывается расписание моей жизни, что выбраться на один день, чтобы приехать и станцевать один номер, — сейчас единственная возможность станцевать в России. Но я надеюсь, что шанс показать себя в какой-нибудь большой роли у меня есть. Если бы это зависело от меня, я бы выбрала «Даму с камелиями» Ноймайера и «Онегина» Крэнко. Мне кажется, роли Маргариты и Татьяны подходят мне в наибольшей мере.

Эксперт