Брутально о сексе
// Балеты Анжелена Прельжокажа в Мариинском театре

Газета "Коммерсантъ С-Петербург" № 225/П (4525) от 06.12.2010
http://www.kommersant.ru/doc-y.aspx?DocsID=1552482

Фестиваль FranceDanse, посвященный году Франции в России, завершился в Петербурге жаркой схваткой на передовой мирового авангардного танца. В Мариинском театре давали "Свадебку", "Весну священную" и "Кентавров" — балеты Анжелена Прельжокажа, коронованного классика наисовременнейшего танц-движения. Некоторое время назад его "Свадебку" с аншлагом показывали в Александринском театре, но и повторная встреча с хореографом забила зал битком. Из Маринки — ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО.

Пятидесятилетний хореограф давно уже стал рупором современного танца. Его эпатирующие постановки провоцировали, вызывали бурную реакцию общественности и даже протестные демонстрации: редко кто из ныне действующих хореографов удостоился такой чести. Сын бежавшей во Францию албанки, выросший в традиционно патриархальной семье и воспитанный хулиганскими французскими улицами, ныне ставит в Большом театре и Гранд Опера. И уже не как хулиган. Но как закоренелый рецидивист.

Его "Свадебка" и "Весна священная" — знаменитые балеты дягилевской антрепризы — грубо и брутально говорят о сексе. Прельжокаж словно современный акын: танцует и ставит о том, что видит. Вокруг вседозволенность, распущенность, развращенность, насилие. Об этом и поет. И песнь его, бесстрастная в основе, фиксирует языком милицейских (полицейских) протоколов: "Применив насильственные действия, грубо овладел <...>. Нанес телесные повреждения средней степени тяжести <...>. Вела себя вызывающе, провоцировала на совершение сексуальных действий..." Где-то в интервью Прельжокажа мелькнула фраза, что в "Свадебке" он озаботился судьбой албанских девушек, что выходят замуж неизвестно за кого, лишь бы свалить из этой страны. Вполне возможно. Тем более что начало балета, когда одна девушка ведет другую, закрывая ей глаза, — единственная более или менее определенная пластическая формулировка неизвестности. Потом предстоит обыденное, рутинное насилие. И нормальная такая, вполне отечественная свадьба, когда перепившиеся гости уже не различают где невеста, где жених, и где расстояние от физиономии до миски с воображаемым салатом микроскопично.

"Весна священная" и вовсе начинается с провокации: шесть девиц в супермини-юбках, стоя перед идиллически возлежащими на лужайке пацанами, вызывающе-нахально стягивают с себя трусы. Последовавший затем взрыв сексуального экстремизма, приправленный фетишизмом, выглядел вполне логичным и предсказуемым. Но поклонники Тинто Брасса вряд ли найдут для себя в балетах Прельжокажа разнообразие поз, ролевых игр и сюжетов. Агрессия не опоэтизирована. Вожделение похотливо. Сам процесс — физиологичен и трудоемок. Кульминация — 10-минутный танец полностью обнаженной девушки — уже не кажется чем-то вызывающим и шокирующим. Да и голой натурой сцену Мариинского театра не удивить: в 90-х годах здесь раздели целый хор (в опере Прокофьева "Огненный ангел"), после чего эксгибиционизм Альберта (в балете Матса Эка "Жизель") показался детским лепетом. Напротив, этот эпизод представляется наиболее целомудренным фрагментом "Весны": сорваны ничего не скрывающие покровы, предъявлена яростная нежность, а бьющаяся на изумрудной лужайке обнаженная кажется затравленной героиней фильма Ролана Быкова "Чучело".

13-минутный балет "Кентавры" хорош до безобразия! Чувственный мужской дуэт (новая редакция балета "Кожа мира") на музыку Дьердя Лигети очаровывает, околдовывает и странным образом освобождает сознание от всевозможных гомосексуальных параллелей. Фантастические и фантазийные существа проживают свою маленькую жизнь и смерть, лишь легкий пластический намек обозначает их физическую сущность. Роскошные полуобнаженные мужики, соблазнительно имитирующие то небрежный аллюр, то ход иноходца, то гордую рысь, — полны первобытной нежности друг к другу. И за эту нежность готовы перегрызть друг другу горло.

Жаль, что не показали анонсированное прежде "Благовещение": женский дуэт Марии и архангела Гавриила, против которого в Москве рьяно ополчились православные хоругвеносцы. В этом случае программа бы оказалась сбалансированной. А так — бесспорная победа мужского активного начала.

8 дек 2010
http://www.infox.ru/afisha/theatre/2010 ... anse.phtml

Балетный Петербург дорос до авангарда

Вита Хлопова/Infox.ru
Чувственный дуэт кентавров и двойная победа мужского начала над женским. В рамках Года России-Франции и фестиваля FranceDanse в Мариинском театре прошел вечер спектаклей Анжелена Прельжокажа.

Хореографа Анжелена Прельжокажа можно назвать персоной года России-Франции: русские не только научились произносить имя без запинки, но и доверили ему открыть сезон в Большом театре. Спектакль «А дальше – тысячелетие покоя. Creation 2010», надо полагать, останется в афише на несколько сезонов.
Судя по новым лицам и даже типажам (в прежней труппе Прельжокажа не было столько длинноногих девушек), его компания немного обновилась и расширилась. Пока одна часть труппы участвует в трехмесячных гастролях по всей Франции с уже упомянутой постановкой Большого, другая ездит по остальной Европе с «Белоснежкой», а молодежь изучает классическую хореографию Прельжокажа и показывает ее на сцене Мариинского театра.

Кентавр вместо Архангела

Выбор «Весны Священной» и «Свадебки» для России очевиден -- это современные, но уже вполне обкатанные версии балетов легендарных «Русских сезонов» Дягилева. Кроме того, постановки входят в число лучших творений хореографа. Вместо «Кентавров» в Питере анонсировалось «Благовещение», вызвавшее негодование на фестивале "Гран-Па" в 2003 году в Москве. Тогда представители православной церкви устроили пикет около Малого театра, протестуя против того, что архангел Гавриил в балете Прельжокажа стал женщиной.
Вероятно, вспомнив тот неудачный опыт, хореограф решил заменить женский дуэт «Благовещения» на мужской дуэт «Кентавров»: тут хоть и есть намек на плотскую любовь, но нет претензий на интерпретацию священных писаний. Именно 13-минутные «Кентавры» восхитили нынешних зрителей Мариинки больше всего. Как отдельный номер этот дуэт был поставлен в 1998 году, но вырос он из балета «Кожа мира». В 1992 году Прельжокаж был так впечатлен путешествием в пустыню, что решил не только написать об этом стихи, но и поставить балет. В дуэте «Кентавры» хореограф вообразил то время, когда на Земле не останется ничего, кроме песка, пустыни и ветра. В этой пустоте появляются два всадника, потерявшие коней, которым приходится учиться жить заново. В итоге получился мощный чувственный дуэт о любви, соперничестве и смерти.

Невинный эпатаж

Показанные вместе, три балета Прельжокажа приводили к мысли об архаичности всех наших чувств, а также постепенном и непреложном перерождении человека под влиянием обстоятельств. В «Свадебке» читается мысль о трагическом перерождении женщины после свадьбы, в «Весне священной» доминирует первобытная суть отношений полов, а в «Кентаврах» - почти животное взаимодействие двух тел.
«Свадебка», открывшая вечер, на сей раз вышла довольно робкой и нескладной. Впервые балет был поставлен еще в 1989 году, но до сих пор собирает полные залы. Этот спектакль о судьбе девушки, которую отдают замуж без любви (в прологе подруга ведет невесту на свадьбу, прикрыв ей глаза, а в финале мужчины уводят своих партнерш в пустоту, снова прикрыв им глаза), не мог не появиться в творчестве хореографа с балканскими корнями. Прельжокажу всегда казалось, что свадьба - это некая трагедия для женщины -- она теряет индивидуальность и становится лишь частью декорации в жизни мужчины. Потому и балет он сочинил весьма пронзительный.
Однако на этот раз на сцене Мариинки юноши двигались вразнобой, а девушки не научились выполнять сложные финальные прыжки. В прошлых составах танцовщицы бесстрашно кувыркались со скамеек – доли секунды отделяли их от травматического падения на пол. Здесь же они готовились к прыжку заранее, отстучав ножкой и как бы предупреждая юношей о том, что их надо ловить. В итоге партнеры подхватывали их вовремя, но эффект неожиданности пропал.
Закрывал вечер балет «Весна священная», визитная карточка хореографа. Нашу публику уже не удивить балеринами, которые в начале спектакля первым делом кокетливо снимают трусики. Если в 2003 году это было эпатажем, то сейчас выглядит вполне невинно по сравнению со многими экспериментами современных европейских хореографов. Сама тема спектакля с годами немного сдвинулась к плотским отношениям между мужчиной и женщиной. Прельжокаж говорил, что как бы далеко в духовном плане не пытаются зайти его герои, все равно все сводится к вопросам пола. Весь спектакль - демонстрация мужской силы, доминирования мужского над женским. А 10-минутный финал с полностью обнаженной и побежденной Избранной, которой остается просто смириться и спокойно лечь на землю, не оставляет никакого намека на противостояние.
Приятной неожиданностью стал выход хореографа на поклоны. Зная о гастролях Большого театра по всей Франции с «Creation 2010», можно было предположить, что в Петербург Прельжокаж не приедет. Но он был явно доволен вечером в Мариинке и даже преклонил колено перед Виржини Коссен, исполнительницей роли Избранной. Несмотря на некоторые шероховатости, новый состав труппы Прельжокажа очаровал питерских театралов, трижды вызывавших молодых артистов на поклон. Но самое приятное «послевкусие» вечера – осознание, что консервативный русский зритель наконец-то признал этого хореографа своим.

На сцену Мариинки вышла голая балерина

Год Франции в Мариинском театре завершали фестивалем «ФрансДэнс». В зале собрались балетоманы, желавшие увидеть, чем аукнулись Парижу и его окрестностям русские Дягилевские сезоны.
И они не пожалели. Особенно мужчины. Впечатлениями от «Весны священной» на музыку Игоря Стравинского, которую показал Хореографический центр из Экс-ан-Прованса, будут делиться долго.
Далее читать здесь:
http://www.kp.ru/online/news/792738/

«Эксперт Северо-Запад» №49 (495) / 13 дек 2010, 21:21
http://www.expert.ru/2010/12/13/sloj-ku ... anichenij/

Слой культурных ограничений

София Станковская.

Творчество французского хореографа Анжелена Прельжокажа в Петербурге знали в основном понаслышке, хотя смелый и лишенный предрассудков мастер прочно прописался на хореографическом олимпе еще в 1980-е. Год назад на балетном гала-вечере в Александринском театре знакомство состоялось, а совсем недавно продолжилось. В рамках Года Франции в России в начале декабря на сцене Мариинского театра труппа Национального хореографического центра из Экс-ан-Прованса, которую создал и возглавляет Прельжокаж, представила три его танцевальных опуса. Слово «аншлаг» недостаточно красноречиво: театральный зал оказался набит битком.

Без претензий

В сентябре на открытии сезона в Большом театре Анжелен Прельжокаж представил балет, название которого от момента замысла до премьеры несколько раз менялось. Начинался он как «Апокалипсис», закончился менее пафосным «А дальше – тысячелетие покоя…», что, впрочем, позволительно редуцировать до Creation-2010. Творение отбыло в европейское турне, и не факт, что оно вернется на московскую сцену. Тому виной – свист в зале, воспоминания об исполнителях, упакованных в полиэтилен, и до странности уклончивые рецензии (критики предпочитали воздерживаться от оценок). Тем не менее московская премьера получила статус едва ли не крупнейшего события в области балета за все годы нового тысячелетия.
Событие в Петербурге на подобное не претендовало: труппа Анжелена Прельжокажа представила вечер из трех одноактных спектаклей, выбранных из текущего репертуара: балеты «Свадебка» и «Весна священная» на музыку Стравинского и дуэт «Кентавры» на музыку Дьёрдя Лигети.
«Свадебку» можно назвать хореографической фантазией для пяти пар танцовщиков, пяти тряпичных кукол и садовых скамеек. Внятной истории, фабулы или хоть чего-то, поддающегося пересказу, в этом двигательном перформансе нет. Есть попытка представить разные стадии отношений между полами – от объятий на скамейке до соития. Что действительно запоминается в этой череде довольно крепко сбитых и наполненных внятным ритмом мышечных усилий, так это паузы, где энергия тела трансформируется в энергию взгляда. Источающие похоть и любопытство глаза особей мужского пола, устремленные в промежности партнерш (дамы в соответствующих случаю позах стоят на тех самых садовых скамейках) дошли до нужной кондиции, подозреваю, вследствие продолжительных ежедневных тренировок, и их энергетика была бы вполне уместна, например, в некоторых фильмах Педро Альмодовара. А в целом эстетические оценки к этому зрелищу если и приложимы, то преимущественно к куклам: их безвольные непрорисованные лица и недееспособные тряпичные тела в спектакле, собственно, и отвечают за категорию «прекрасное».

Ставка на кинетический инстинкт

Степень эпатажа, заданная «Свадебкой», легко преодолена в «Весне священной». В сценической истории этого балета (или «антибалета», как его иногда называют театроведы), начавшаяся с грандиозного скандала на премьере в 1913 году в Париже, в Театре Елисейских Полей, не один десяток воплощений. Придуманная Николаем Рерихом и Сергеем Дягилевым и впервые поставленная Вацлавом Нижинским, «Весна священная» априори дает всем последующим интерпретаторам право на высказывание, вырванное из культурного слоя, обращенное к инстинктам, первобытным страстям и слепой физиологической ярости. Самые значимые версии этого произведения неизбежно приобретают статус эпатажных, чтобы после превратиться в каноническую классику.
В постановке Прельжокажа декораций нет, из реквизита – «куски газона». Подвижные конструкции с выпукло-вогнутой поверхностью, покрытые чем-то вроде ворсистого, весьма пропыленного зеленого ковролина, вероятно, отвечают за пробуждение природы. Мужчины, раскинувшись на этой «травке», ждут, не отломится ли чего от девушек. Отломится! Девушки в мини-юбках демонстративно снимают с себя трусы. Зал реагирует на этот арт-процесс аплодисментами, в которых отчетливо слышны ирония и снисходительность, но никак не одобрение, и благодаря этой нормальной человеческой реакции все последующее воспринимается как повод для насмешек, а не для экзальтации. В том числе и десятиминутный танец обнаженной девушки, вполне примитивно придуманный и незажигательный.
Вечер спасли «Кентавры» – дуэт, в котором сплавлены соперничество, взаимное любование, стычки, упоение собственной силой и лукавством. Два танцовщика с обнаженными торсами, с ногами, опутанными лоскутьями-ремнями, похожие до неразличимости, как зеркальные отражения, которые могут быть людьми, лошадьми, кентаврами, завораживают своей грациозной игрой. Не надо быть искушенным знатоком, чтобы даже не увидеть, а прочувствовать прочную связь этой 13-минутной вещицы с находками русского балета столетней давности. Корни у этой парочки копытных – в «Лебеде» Михаила Фокина и «Послеполуденном отдыхе Фавна» Вацлава Нижинского. Здесь Прельжокаж развивает стилевые находки предшественников, выращивает танец из богатого культурного слоя, и у него получился маленький шедевр.
Когда Прельжокаж полагается на свой кинетический инстинкт и свободную волю, результат в лучшем случае вызывает недоумение. Умение трансформировать в движение физиологические позывы половозрелых особей – это скромный багаж, с которым не стоит ломиться в условный мир классического балета. Утрированное отображение силы, которую имеет половой инстинкт, не прибавляет «образов и смыслов». С инстинктами надо уметь устанавливать более пристойные отношения, а именно – умерять зависимость от желаний слоем культурных ограничений.